Это не повторение 2016 года.

Избранный президент Дональд Трамп начинает на сильной ноте, столкнувшись с заметно меньшим количеством преград, чем в прошлый раз, когда он победил.

Если говорить языком футбола, перед ним открывается большое поле.
Языком мореплавания — полный штиль.
Языком политики — это, возможно, и не медовый месяц, но никто не швыряет мебель.

Естественно существует множество потенциальных ловушек.
Некоторые из самых спорных кандидатов в его кабинете в случае их утверждения могут столкнуться с серьезными трудностями на своих постах (кто-то действительно верит, что пребывание Роберта Кеннеди-младшего на посту главы Министерства здравоохранения и социальных служб пройдет гладко и без инцидентов?).

У республиканцев всего два голоса в запасе в Палате представителей.
Обстоятельства будут играть свою роль, как и импульсивная натура Трампа.
Однако сейчас мы находимся в совершенно иной ситуации, чем восемь лет назад.
Когда Трамп победил в 2016 году, шок для системы был настолько велик, что политическое сообщество отреагировало резко и рефлекторно.
К Трампу относились как к вирусу и каждое антитело атаковало его: от активистов на улицах до директора ФБР.

На этот раз реакция гораздо более сдержанная.

– Несмотря на все лихорадочные предупреждения об экзистенциальной угрозе демократии, (когда бывшие советники Камалы Харрис провели разбор итогов выборов на подкасте Pod Save America, анализируя, как улучшить свои шансы в следующий раз — другими словами, они уверены, что следующий раз будет);
– Несмотря на настойчивые заявления его врагов, что Трампа нельзя «нормализовать», он уже около десятилетия является неотъемлемой частью американской политики, и, скорее всего, останется таковым как минимум еще четыре года (вполне возможно, он продолжит доминировать в Республиканской партии даже после окончания своего второго срока)

Нравится кому-то или нет, Трамп — это мейнстрим.

Он появляется на самых американских мероприятиях — футбольных матчах и боях — и получает аплодисменты.
Он ест McDonald’s.
Он сам стал частью поп-культуры.

В этот раз, в отличие от 2016 года, не было протестов после его победы на выборах или попыток склонить так называемых «неверных выборщиков» к тому, чтобы не позволить ему занять пост президента.
Его победу не сопровождает облако нелегитимности.
Он победил с большей убедительностью, чем в 2016 году, завоевав большинство голосов избирателей и лишив своих оппонентов возможности утверждать, что он победил только благодаря технической уловке и пережитку прошлого в виде коллегии выборщиков.

На этот раз не возникло широко поддерживаемой теории заговора, построенной на беспочвенной чепухе и истерии, что его победа стала результатом сговора с враждебной иностранной державой.
К тому же на этот раз на Трампа не нависает сфабрикованное расследование.
Расследование “Рашагейт” омрачило первые годы его прежнего срока.
Теперь же юридические препоны постепенно устраняются.
Если после победы Трампа в 2016 году на сцену выходил специальный прокурор Роберт Мюллер, то сейчас специальный прокурор Джек Смит уходит с неё.

Когда Трамп вступит в должность во второй раз, он будет менее ограничен юридически, чем в предыдущие годы.
В 2016 году Трамп был избран, несмотря на катастрофически высокий антирейтинг в опросах.
На этот раз его показатели благоприятного и неблагоприятного отношения были ближе к равным в некоторых предвыборных опросах, а с тех пор он ещё немного поднялся.
Согласно недавнему опросу CBS, 59% респондентов одобряют его переходный период.
Если в 2016 году казалось, что Трамп столкнулся с мощным встречным ветром в начале своего срока, то теперь он чувствует ветер — или хотя бы приятный бриз — в спину.

Трамп уже значительно затмевает действующего президента, который практически исчез с политической сцены, за исключением помилования своего сына.
Когда Байден уйдёт со сцены, он, в отличие от Хиллари Клинтон, не будет жаловаться, что Трамп украл у него выборы.
Если Байден и будет на что-то обижен, то только на махинации, которые лишили его уже завоёванной демократической номинации.
Все это, конечно, не гарантирует Трампу успеха в первые два критически важных года его президентства.
Однако обстоятельства складываются в его пользу так, как явно не было восемь лет назад.