Действия по возвращению домой репортера Wall Street Journal и других людей развернулись на трех континентах с вовлечением разведывательных агентств, миллиардеров, политических деятелей и самой ярой защитницей — его матери.

Мать Эвана Гершковича, Элла, прибыла на срочную встречу в Белом доме с президентом Байденом в четверг утром, на 491-й день заключения её сына. В трехминутном засекреченном звонке ей было сказано взять с собой мужа Михаила и дочь Даниэль и никому ни о чем не рассказывать.

За пять тысяч миль оттуда Эван Гершкович проводил свои последние часы в российском плену, находясь на борту правительственного самолета Туполев-204, направляющегося в турецкий аэропорт, где его с волнением ждали сотрудники службы безопасности в оранжевых жилетах.

32-летнему репортеру Wall Street Journal пришлось вести хронику того, как Россия скатывается в репрессию, когда агенты схватили его в стейкхаусе и сделали из него героя той истории, которую он пытался освещать. Теперь ему предстояло стать центральным элементом одной из самых сложных операций по обмену заключенными в истории.

По всей Европе самолеты перевозили других людей – частей хрупкой головоломки: среди них были еще двое американцев и восемь россиян, которые вместе провели десятилетия в политических тюрьмах и исправительных колониях, пережившие отравления и голодовки, а также обычные американцы, которые оказались разменными монетами в многолетней геополитической борьбе с Владимиром Путиным.

Цена их свободы — перелет в наручниках и пуленепробиваемом шлеме из Германии на самолете Gulfstream, который приземлился у VIP-терминала Турции, где Россия собиралась их забрать.

Вадим Красиков был профессиональным убийцей, который застрелил изгнанника средь бела дня в парке Берлина. Он был человеком, которого президент России хотел вернуть домой. «Российская Федерация не оставит меня гнить в тюрьме», — однажды сказал убийца охраннику.

В течение 16 месяцев Элла Милман изучала дело убийцы, ошеломленная тем, что такой человек мог быть ключом к освобождению её сына.

Она была одной из теневой фигур, работавших на обмен.
Судьба её сына зависела не только от сообщений, переданных дипломатами и шпионами, но и от секретных вмешательств, исходящих от телеведущих, миллиардеров Кремниевой долины и российских олигархов.

Необычная пара — Такер Карлсон и Хиллари Клинтон также сыграли свои небольшие роли в продвижении переговоров.

В центре борьбы были США и Германия, два союзника, сталкивающиеся с моральными и стратегическими расчетами по освобождению виновных заключенных ради возвращения их невинных граждан.

Если когда-то США заявляли о политике «без уступок», то этот принцип постепенно подрывался одним прецедентом за другим.

В ответ на действия Путина, занимающегося захватом заложников, Госдепартамент укомплектовал офис примерно двадцати сотрудников, изучавших на Ближнем Востоке и в Европе варианты обмена пленными, которые могли бы освободить Гершковича и других.

По ходу дела мать, живущая в Филадельфии, оказалась зажатой между двумя самыми мощными правительствами альянса НАТО, передавая сообщения, которые, как она надеялась, могли бы освободить её сына.

Хотя Гершкович был освобожден только в четверг утром, Wall Street Journal рассказывал о его судьбе с момента его захвата.

Этот рассказ основан на более чем годичных интервью с десятками американских, российских, европейских и ближневосточных сотрудников национальной безопасности, дипломатов, шпионов и семей заключенных.

Журналисты изучили засекреченные российские юридические документы, записи с камер наблюдения с арестов и неопубликованные фотографии предыдущих обменов заключенными, чтобы идентифицировать ключевых игроков в этой драме. Репортер Wall Street Journal находился в Анкаре, чтобы увидеть, как Гершкович вышел на свободу.

За репортерами газеты следили на улицах Вены и Вашингтона, и в одном случае их вызвали на допрос в ФСБ России.

Фактически, газета расследовала историю захватов заложников Россией с начала 2023 года, когда её российский корреспондент Эван Гершкович призвал своих коллег исследовать стратегию Путина по захвату американцев по ложным обвинениям и обмену их в качестве заложников.

«Это совершенно недоосвещенная тема», — сказал тогда он.

“ВЫ СВЯЗЫВАЛИСЬ С ЭВАНОМ?”

Телефон Эвана Гершковича перестал подавать сигналы утром 29 марта 2023 года, когда он приехал взять интервью о невероятных темпах модернизации танков, направленных в Украину. Встреча планировалась состояться в «Bukowski Grill» в 16:00.

Американский сын советских еврейских эмигрантов, успешно работал в стране, из которой бежали его родители. Он прибыл в еще открытую для любознательных иностранцев Москву в 2017 году. Уроженец Нью-Джерси, известный своим русским друзьям как «Ваня», впитывал истории, которые происходили вокруг него.

Но по мере разворачивания войны в Украине чиновники стали враждебными, друзья сбежали, а источники, которых он знал, оказались в тюрьме.

Неизвестные мужчины следовали за ним по улицам, пока он писал сенсационные статьи на первой полосе, бросающие вызов официальной кремлевской версии вторжения в Украину.
Тем не менее, МИД продолжало обновлять его трехмесячные визы без жалоб.

Вторая за месяц поездка в Екатеринбург должна была быть короткой.

Тем вечером его телефон по-прежнему был выключен.
«Ты связывался с Эваном?» — написал репортер газеты менеджеру по безопасности в 22:12 по местному времени в Екатеринбурге, 13:12 в Вашингтоне.

Из Лондона, Нью-Йорка и Варшавы сотрудники газеты выходили по видеозвонку и связывались с людьми в Екатеринбурге и Москве.

Один репортер смог дозвониться до водителя Гершковича и попросил его заехать в забронированную квартиру, но тот обнаружил только темные окна.
«Будем надеяться на лучшее», — сказал он.

После того, как в Москве наступила полночь, газета отправила сообщения в Гос.Департамент и Белый дом. Когда госсекретарь Энтони Блинкен перезвонил, он пообещал: «Мы вернем его назад».

Главный редактор Лиз Харрис по телефону сообщила матери Эвана, что тот пропал без вести. Элла была в шоке: «Что мне делать?» — спросила она. Выросшая в советском Ленинграде, ныне Санкт-Петербурге, Элла начала пролистывать российские и американские новостные источники в поисках подсказок о том, что с ним случилось. Она прочитала, что ему предъявили обвинение в шпионаже, и узнала, что её сына последний раз видели в ресторане в 900 милях к востоку от Москвы.
Написав сообщение главному редактору, она спросила: «Можете назвать название ресторана, пожалуйста».

ИЗНУТРИ ОПЕРАЦИИ ПО ЗАХВАТУ ГЕРШКОВИЧА

По зашифрованной видеосвязи Владимир Путин принимал звонок.

Несколько дней назад глава ФСБ Меньшиков дал Путину брифинг по плану ареста Гершковича. Теперь Президент хотел узнать, как его службы безопасности справились с задачей.

Меньшиков руководит обширным подразделением ФСБ, включающим Департамент по оперативной информации, или ДКРО, секретное подразделение, которое следит за американцами и руководило операцией по захвату Гершковича.

Его офицеры отправляли с пометкой “Лично, секретно” информацию о том, какие именно истории освещают иностранные репортеры, совершая «антироссийские действия», организованные Вашингтоном.

Президент России повышал ставки в геополитической игре в покер, которую, по его мнению, начали американцы.

В 2008 году в гостиничном номере в Бангкоке Управление по борьбе с наркотиками США отправило информаторов, выдававших себя за колумбийских террористов, купить зенитно-ракетные комплексы у Виктора Бута, торговца оружием с предполагаемыми связями с российскими спецслужбами.
Информаторы объяснили, что ракеты пригодятся для сбивания американских вертолетов. Когда он согласился на продажу, агенты ворвались и арестовали его.

В 2010 году DEA провело еще одну операцию, чтобы арестовать бывшего пилота ВВС России Константина Ярошенко, на этот раз используя информаторов в Либерии, которые работали с ним по контрабанде кокаина.

Путин считал, что Бут и Ярошенко были пойманы Америкой, не имеющей юрисдикции для ареста россиян в далекой Азии или Африке.

Российские дипломаты призывали к их освобождению, но им отказали обе администрации Барака Обамы и Дональда Трампа.

Путин, сам бывший офицер КГБ и директор ФСБ, хорошо владеющий искусством ловушек, ответил в 2018 году.

ФСБ арестовала Пола Уилана, бывшего морского пехотинца, приехавшего в Москву на свадьбу друга, и обвинила его в шпионаже, который житель Мичигана и его правительство оба отрицали.

“Если Америка хочет, чтобы Уилан вернулся домой, она должна освободить Бута”, сказал советник Путина по внешней политике послу США через несколько дней.
Когда администрация Трампа отказалась, российская полиция вновь нанесла удар восемь месяцев спустя, арестовав другого бывшего морского пехотинца, Тревора Рида, по обвинению в нападении, которые он и правительство США отрицали. Рид когда-то служил в охране Кэмп-Дэвида под руководством вице-президента Байдена.

Когда Байден стал президентом, Путин встретился с ним у камина в особняке на берегу Женевского озера и предложил cоздание канала для обмена заключенными ( возврат к временам Холодной войны) и обойти дипломатов Государственного департамента, которых россияне считали назойливыми.
Байден, стремясь освободить американцев и снизить напряженность с Россией, согласился.
Даже когда Путин вторгся в Украину всего через несколько месяцев, переговоры по этому каналу привели к обмену Рида на Ярошенко, а позже Бута на Бриттни Грайнер, задержанную в московском аэропорту в начале 2022 года с вейп-картриджами, содержащими менее грамма медицинской марихуаны, что является незаконным в России.

Захват американцев, как доказал Путин, освобождает россиян.

И был еще один заключенный, которого хотел вернуть Путин, — ветеран афганской войны, 58-летний Вадим Красиков, отбывавший в Германии пожизненное заключение за убийство.

С 2021 года Путин настаивал на его возвращении на своих засекреченных совещаниях по видеосвязи с Советом национальной безопасности.

Президент казался настолько лояльным к нему, что западные разведывательные службы предполагали, что он был личным телохранителем Путина; близкие российские аналитики подозревали, что их связи восходят ко времени, когда Путин был заместителем мэра Петербурга, известного своими мафиозными связями.

Красиков, одетый в дизайнерскую одежду, зарабатывал 10 000 долларов в месяц, плюс бонусы за то, что он называл рабочими поездками. Его жена, жившая в элитной московской квартире, жаловалась членам семьи, что он так часто покупал Porsche и BMW, что она не успевала привыкнуть к их вождению. Он мыл руки с маниакальной тщательностью и ухаживал за своими ногтями.

В 2019 году Красиков тайно прибыл в Берлин, используя российский паспорт на имя “Вадим Соколов”. Затем, средь бела дня, на глазах у десятков прохожих, официантов и посетителей ресторана, он смертельно ранил повстанца-изгнанника недалеко от детской площадки.

Арестованный убийца не произнес почти ни слова на протяжении всего судебного процесса. Он даже не сказал следователям своего имени, которое оставалось неизвестным, пока болгарский журналист Христо Грозев не помог его раскрыть.

Путин позже предположил, что убийца действовал самостоятельно “из патриотических чувств”.

В 2022 году Россия предложила освободить Уилана, бывшего морского пехотинца, если Америка убедит Германию выдать Красикова. Белый дом уведомил Берлин об этой идее, но ни одно из правительств не горело желанием обменять профессионального убийцу на обычного американца.

Это был невообразимый запрос.

Но в марте, за две недели до ареста Эвана, директор ФСБ Александр Бортников сказал директору ЦРУ Уильяму Бернсу, что Путин по-прежнему намерен обменять Красикова на Уилана. Несколько дней спустя сам Гершкович написал коллеге: “Они продолжают просить его. Очевидно, что немцы на это не пойдут.”

Тем не менее президент России был убежден в обратном.

Молодой Путин служил в Дрездене в КГБ, когда Западная Германия все еще была американским сателлитом. Теперь, находясь на вершине своей власти, он не мог свыкнуться с мыслью, что объединенная Германия, экономическая мощь Европы, не может быть подвержена давлению со стороны США.

Если администрация Байдена не обменяет Красикова на Уилана, то, возможно, они сделают это для корреспондента крупной американской газеты.

ОБРАЩАЯСЬ ЗА ПОМОЩЬЮ К «САМОМУ
РАЦИОНАЛЬНОМУ ЧЕЛОВЕКУ НА ПЛАНЕТЕ»

Элла не спала несколько дней, получая столько звонков, что потеряла голос. Она постоянно искала в интернете информацию о деле иностранного журналиста, впервые со времен холодной войны обвинённого в шпионаже. Теперь её сыну грозило до 20 лет тюрьмы.

Вместе с мужем Михаилом она читала всё, что могла, о делах бывшего морского пехотинца Пола Уилана, который всё ещё находился в тюрьме где-то на востоке Москвы, и баскетболистки Бриттни Грайнер, которую обменяли на торговца оружием.

Она начала записывать свои встречи и контакты людей, которые могли бы помочь ей. В своем расследовании она нашла имя осужденного убийцы в Берлине, который, казалось, был близок к Владимиру Путину. Был ли Эван захвачен с целью его возврата?
Элла выросла в Ленинграде примерно в то же самое время, что и Путин. Она была воспитана еврейской матерью, которая лечила выживших в Холокосте в качестве военной медсестры в Польше. Её отец, советский армейский медик, достиг Берлина в 1945 году. В детстве она заметила, что её мать никогда не плакала, а когда её отец умер молодым, нашла способ обойти сложную советскую жилищную систему, чтобы сохранить семейную квартиру. Теперь Элле предстояло проявить ту же решимость и находчивость, если она собиралась помочь своему сыну.

В Вашингтоне арест Гершковича попал в ежедневную сводку президента Байдена, в то время как аналитики в штаб-квартире ЦРУ проводили проверку «связей», чтобы убедиться, что он не работает на правительство США. Проверка быстро дала отрицательный результат, и через две недели Гершкович был официально признан «незаконно задержанным».

Ветеран шести войн, Роджер Карстенс, занимающийся делами заложников, встретился с Эллой в ресторане в Филадельфии. Изучая информацию о Карстенсе, Элла поняла, что у него мало полномочий на высшем уровне и нет быстрого решения.

Элла звонила другим американцам, вернувшимся из России.
Грайнер была недоступна, но был доступен агент баскетболистки.
Она узнала, что Карстенс редко встречается с президентом и должен работать на периферии, чтобы продвигать идеи. Вместо этого дело её сына будет находиться под строгим контролем Джейка Салливана.

Самый молодой советник по национальной безопасности со времён кабинета Джона Ф. Кеннеди, 47-летний Салливан немного иронично называл себя «самым рациональным человеком на планете».

На его столе лежали значки и открытки от семей американцев, незаконно удерживаемых за границей, и несколько посредников, работавших с ним для их освобождения, были впечатлены тем, насколько глубоко он знал каждое дело. Однако они также использовали одну и ту же фразу для описания частой заминки в его принятии решений: «паралич от анализа».

Салливан регулярно анализировал моральные расчёты переговоров с похитителями и странами, и ни одна из них не была столь сложной, как Россия.
Головоломка заключалась в том, чтобы освободить Гершковича, не поощряя практику похищения других журналистов.

Белый дом отправил Кремлю простое сообщение: Гершкович не шпион и должен быть немедленно освобождён.

ФОРМИРОВАНИЕ СТРАТЕГИИ НАВАЛЬНОГО

В тот месяц Карстенс вошел в ресторан в Джорджтауне, где под вымышленным именем была забронирована встреча с болгарским журналистом Христо Грозевым, тем самым, который раскрыл личность Красикова после убийства.

Он разоблачил столько тайных агентов, что разведывательные службы в Вене, где он жил более 20 лет, заявили, что не могут его защитить.

Доказательства, которые он находил для отслеживания перемещений тайных агентов, были на виду, и включали в себя фотографии, неосторожно оставленные в соц.сетях, или данные со смартфонов, которые обычно продаются рекламодателям.

Разыскиваемый в России, но проживающий в Америке, он охранялся элитными силами Cobra из Австрии и передвигался в бронированной машине, когда посещал Вену, чтобы увидеть жену и детей.

Один из ведущих в мире следователей по делам российских тайных агентов предложил альтернативный путь решения вопроса.

Вынув салфетку, журналист написал для Карстенса список российских заключенных, которых США могли бы обменять на Гершковича и Уилана, находящихся в заключении.

Но эти малоизвестные российские заключенные были бы декоративным дополнением к крупной сделке, которую Грозев продвигал уже год.

Немецкое правительство освободило бы киллера Красикова в обмен на одного из ближайших друзей Грозева, самого известного российского оппозиционера: Алексея Навального.

Несколько недель назад Грозеву вручили «Оскар» за лучший документальный фильм «Навальный». Жизнь Навального была материалом для голливудских легенд: лидер протеста, медленно умирающий в тюрьме за полярным кругом.
Навальный осмелился раскрыть личное богатство Путина, коррупцию режима. Он выявил секретный, более, чем миллиардный дворец Путина на побережье Черного моря, в захватывающем видео на YouTube, которое посмотрела четверть россиян. Путин его ненавидел.

Высокий и красивый с яркими голубыми глазами, Навальный был народным героем в Германии, чье правительство помогло ему покинуть Россию, спасая его жизнь в 2020 году, после того как отравление нервно-паралитическим агентом ввело его в кому.

Берлин, объяснил Грозев, был готов освободить Красикова в обмен на этого неустрашимого оппозиционера. Остальные российские заключенные на салфетке, не представлявшие особой важности, могли бы быть объединены с заключенными американцами в одну крупную сделку.

Он помог убедить Хиллари Клинтон лоббировать немецкое правительство, чтобы обозначить возможность сделки. Но прошел год с тех пор.

Вскоре после ареста Гершковича бывший генеральный директор Google Эрик Шмидт поговорил с президентом Байденом и объяснил, что Германия будет благосклонна к возможному обмену заключенными за Навального.

Опасения Вашингтона и Берлина по поводу освобождения профессионального убийцы состояли в том, что им пришлось бы разработать способы неформального продвижения этого вопроса.

Салливан, советник по национальной безопасности, связался со своим берлинским коллегой Йенсом Плетнером, чтобы обсудить идею обмена Навального.

Ведущий дипломат страны, министр иностранных дел Анналена Бербок, была потрясена прецедентом освобождения профессионального убийцы, посланного Путиным убить иммигранта в стране, гордящейся предоставлением убежища беженцам.

Правоохранительные, разведывательные и правоприменительные органы разделяли ее негодование. Рейтинг канцлера Германии Олафа Шольца был низким, инфляция высокой, и его коалиция была слабой. Но Плетнер пообещал довести это дело до Шольца.

В тот месяц канцлер обсудил это с ведущими помощниками в офисе, в котором запрещалось пользоваться телефонами, ноутбуками и смарт-часами, так как русские установили неподалеку на крыше их посольства систему электронного слежения, которая была направлена прямо на его рабочее место.

“Освобождение Красикова за Навального было бы политически сложным, но возможным”, – сказал Шольц. Он подходил к оппозиционеру в 2020 году, чтобы пожать ему руку, когда тот, выживший после отравления нервно-паралитическим агентом, только начинал заново учиться говорить и ходить, но уже клялся вернуться в Россию во имя борьбы с Путиным. “Навальный – человек огромного мужества”, – добавил Шольц.

Освобождение Красикова, однако, означало бы игнорирование обоснования, подготовленного правительственными юристами, выступающими против обмена.
Берлину было явно нужно политическое прикрытие — чтобы Америка, сверхдержава, защищающая Германию, подала официальный запрос.

Между тем, чтобы сохранить свои переговорные позиции, Россия не должна была знать, насколько канцлер был открыт для освобождения убийцы Путина.

В тот же месяц глава администрации Шольца, Вольфганг Шмидт, встретился с группой журналистов и редакторов из газеты Wall Street Journal в офисе примерно в миле от места убийства и передал послание.

«Нам это может быть нелегко, но это возможно», — сказал он.

КАК ВЫЖИТЬ В РОССИЙСКОЙ ТЮРЬМЕ

Первое письмо от Гершковича прибыло в апреле, оно было на двух страницах, написанных от руки по-русски.
«Мама, я стараюсь писать. Может быть, наконец-то я напишу что-то хорошее… До скорой встречи. Пишите мне».

Журналист проводил 23 часа в сутки в одиночной камере размером 9 на 12 футов в печально известной тюрьме, где палачи Сталина когда-то пытали тысячи врагов государства.
Расположенная на окраине Москвы, Лефортово была под управлением ФСБ и предназначена для того, чтобы ее заключенные чувствовали себя полностью одинокими. Ее стерильные коридоры были пугающе тихими, за исключением эха закрывающихся дверей камер и звона ключей охранников.
Будучи лишенным возможности видеть сотрудников посольства США, Гершкович поддерживал контакт с внешним миром через письма, которые приходили после прохождения цензуры.
Друзья писали, чтобы поддержать его дух и отправляли посылки с некоторыми вещами, которых у него не было: сушеной едой, кофе и сахаром.
Журналист, задержанный в Африке, написал несколько советов: никогда не есть испорченную еду, установить режим, следить за своим телом и держать пространство в идеальной чистоте.

Когда он не был в своей камере, Гершковича вызывали в комнату для допросов к главному следователю Алексею Хижняку, который встречался с заключенными за Т-образным деревянным столом в комнате, за которой наблюдали Че Гевара, основатель советских служб безопасности Феликс Дзержинский и два портрета Владимира Путина.

Но по мере того, как их допросы затягивались на часы, Гершкович узнал, что Хижняк также разделял его страсть к футболу и литературе. Следователь был фанатом английского футбольного клуба “Ливерпуль”, а Гершкович был чемпионом школьного футбольного турнира.

Гершкович читал «Жизнь и судьба» — эпопею о Второй мировой войне советского военного корреспондента Василия Гроссмана, и «Войну и мир» Льва Толстого, а также множество других книг, которые он и Хижняк обсуждали.

Элла писала еженедельные письма Эвану, рассказывая об истории семьи, пережившей Российскую гражданскую войну, Вторую мировую войну, советский антисемитизм — «а теперь наша очередь», — писала она.

В апреле прошлого года на ужине корреспондентов Белого дома она схватила Байдена за руки, умоляя: «Вы единственный, кто может вернуть моего сына домой».

Выступая на программе «Доброе утро, Америка», она вспомнила, как Эван шутил, что груша в российской тюрьме напоминает ему ту кашу, которую она готовила ему в детстве. Она переживала, что он читает слишком много мрачных и объёмных книг, связанных с трагическим прошлым России, и предложила заменить литературу сталинской эпохи на более лёгкое чтение.
В июне Элла и её муж Михаил поехали в Москву, чтобы присутствовать на апелляционном слушании их сына. Они проигнорировали опасения ФБР о том, что их также могут арестовать.

Камера суда зафиксировала короткий разговор: мать стояла рядом с сыном в стеклянной клетке, Гершкович наклонял голову, улыбаясь, пока она предостерегала его быть осторожнее в письмах.
«Он дразнил меня. Он всегда так делает», — сказала она.

Чтобы защитить сына, Элла, которая выросла на историях о советских секретных службах, согласилась на допрос. Оказавшись одна в комнате ожидания, она заметила, что за ней наблюдают через затемнённое стекло. Она также увидела кошку в коридоре, конфискованную, как ей сказали, у женщины, арестованной за поддержку Украины.

Её проводили в кабинет следователя её сына Хижняка, который сидел за Т-образным столом. Элла прикрепила большую брошь на свой зелёный кардиган, гласящую: «Свободу Эвану».

Хижняк начал с формальных вопросов: «У вас есть травмы головы? Принимаете ли вы лекарства?»
“Репортёр работал на правительство США. Он был завербован в университете”, – сказал он.
“Нет, не был”, – возразила Элла.
Вопросы про гомосексуализм ее сына и незнание имени его девушки казались ей, как она позже сказала, «совершенно странными».

В какой-то момент Элла отвлеклась на запах, который не чувствовала около 40 лет — запах капустного супа, популярного в советские времена, когда ещё действовали продовольственные карточки. «Это щи?» — спросила она. “Да”, – подтвердил Хижняк. Это был обед её сына.

Когда Элла вышла из тюрьмы, Михаил очень сильно волновался из-за ее долгого отсутствия и подумал, что ее арестовали.

Перед полетом из Москвы обратно в США пару задержали, аннулировав российские визы в сданных им паспортах.
Иммиграционный чиновник отмахнулся от них: «Летите в Нью-Йорк».

ЭЛЛА ВСТРЕЧАЕТСЯ С КАНЦЛЕРОМ ГЕРМАНИИ

Кампания по освобождению Гершковича, казалось, шла полным ходом.

Его лицо смотрело с 10-этажного цифрового билборда на Таймс-сквер и с баннеров на стадионах Нью-Йорк Метс и Арсенал.

В Сенате лидеры обеих партий требовали его освобождения.
Блинкен показал Элле список в кармане своего пиджака, где черным цветом были закрашены имена американцев, которые еще были в тюрьме, и красным, если они были уже освобождены.

«Свободу Эвану», — гласили значки на пиджаках репортеров по всему США и Европе.

Однако на тот момент пропорция была такова, что американцы больше пропадали в российских тюрьмах, чем возвращались домой.

В июне Россия задержала еще двух граждан США, включая Алсу Курмашеву, журналиста и редактора Радио Свобода, позже обвиненную в распространении «ложной информации» о военных действиях России.

Байден заявил репортерам: «Я серьезно настроен сделать все возможное, чтобы освободить американцев, незаконно удерживаемых в России или где-либо еще и поэтому я настроен на обмен пленными».

В Филадельфии Элла и ее муж Михаил регулярно выходили в окрестные рестораны, разрабатывая исполнительную и юридическую стратегию с командой Wall Street Journal. К концу лета Элла создала сеть контактов с сочувствующими источниками в правительстве.

Руководство «Уолл-стрит Джорнал» поддерживало ее.
В сентябре Латур, издатель Wall Street Journal, помог ей попасть в число самых важных людей на гала-ужине в Cipriani в Манхэттене, организованном Атлантическим советом, где он был членом совета директоров.

План Эллы состоял в том, чтобы обратиться к послу Германии в Вашингтоне, но она увидела самого Шольца.
Канцлер общался с президентом Украины Владимиром Зеленским.
Когда он отошел в сторону, Элла подошла и умоляла помочь освободить ее сына, Шольц сразу понял, кто она, но вынужден был быстро уйти.
«Мы помогаем. Мы кое-что делаем», — ответил он. Краткая встреча оставила ее в замешательстве относительно того, что происходит за кулисами.

Она передала информацию о встрече в офис Карстенса.
Специальный человек, в свою очередь, попросил Грозева предоставить адрес электронной почты начальника штаба Шольца. Карстенса просили воздержаться от контактов с Берлином, но он говорил по-немецки, жил там и не всегда был склонен подчиняться приказам. Он связался с нужным контактом, который сказал, что сделка возможна, но потребуется официальный запрос. Карстенс передал это Блинкену.

В октябре Салливан, советник по национальной безопасности США, позвонил Плётнеру, своему немецкому коллеге. В немецком правительстве по-прежнему не было консенсуса, так как министр иностранных дел Германии и другие правительственные департаменты оставались настороженными. Берлин надеялся, что официальное юридическое предложение от США покажет выход из тупика.

Тем временем, Белый дом попытался выяснить, примет ли Россия своих граждан, осуждённых за ненасильственные преступления.

Проблема заключалась в том, что американская пенитенциарная система держала очень мало россиян, которые могли бы представлять интерес для Кремля.
В какой-то момент сотрудники Карстенса, разыскивая потенциальных людей для обмена, настолько отчаялись, что искали русские имена в PACER, общедоступной базе данных федеральных судов. Когда в список попал американец с русским именем, стало понятно, что США не могут отправить своего гражданина в Россию – и его имя было удалено.

В ноябре Вашингтон предложил Кремлю четырех агентов под прикрытием для российских военных и разведывательных агентств, находящихся в Европе, так называемых «нелегалов», которые много лет жили в стране под ложными личностями.

Предложение Вашингтона разочаровало Москву.
Видный российский разведчик направил Грозеву текстовое сообщение с вопросом, почему они не могут просто обменять Гершковича на Красикова? Россия уже решила приговорить его к 16 годам, почему бы не признать вину и не обменяться?

Для Эллы предложения Вашингтона были несуразными. Она решила выступить на Fox News.
«Прошло 250 дней, а Эван все еще не здесь, а все возможные усилия не были приложены», — сказала она в медленно произнесенном и тщательно подготовленном выступлении.

Карстенс одобрил этот шаг и сказал, что покажет его другим семьям в качестве примера того, как оказывать давление на Белый дом.

Однако для некоторых в администрации интервью было воспринято как дружеский огонь. Тем днем пресс-секретарь Госдепартамента нарушил секретность переговоров о пленниках и сообщил репортерам, что США отправили России «ряд предложений» по делу Гершковича, ни одно из которых не было принято.

Русские, которые настаивали на том, чтобы такие переговоры проходили за пределами общественного внимания, отреагировали на нарушение протокола.
Элла хотела попробовать что-то изменить, но, пролистывая российские СМИ, она опасалась, что вызвала крах переговоров.

«Правительство США буквально включило своего рода мегафон», — пожаловалось позже российское Министерство иностранных дел.

ПУТИН НАЗНАЧАЕТ СВОЮ ЦЕНУ

Смотря на аудиторию, заполненную репортерами, Путин собирался публично озвучить тот же запрос, который он повторял частным образом с 2021 года: ему нужен был его киллер обратно.

Сотни журналистов махали плакатами, надеясь, что их вызовут. Президент, который редко отвечал на вопросы со времени вторжения в Украину два года назад, наконец, столкнулся с прессой на конференции в конце года в декабре. Хотя модератор пообещал «прямой, честный и открытый разговор», Кремль предварительно отобрал и одобрил преобладающее количество льстивых вопросов.

Репортер из Нью-Йорк Таймс и друг Гершковича смог задать вопрос, не прошедший предварительную цензуру: “Почему Эван не был освобожден?”
Путин начал свой ответ, сказав, что не знает деталей об арестованном журналисте. “Ваш коллега был из австрийского агентства?” — спросил он, а затем передал загадочное сообщение, адресованное администрации Байдена: “Я надеюсь, что мы найдем решение. Но, повторяю, американская сторона должна нас услышать и принять соответствующее решение. Такое, которое устроит и российскую сторону».

Подтекст был ясно воспринят в Берлине и Вашингтоне.

Когда Салливан снова спросил своего немецкого коллегу, можно ли поставить Красикова на обсуждение, он получил ответ: пока нет.

Но в Берлине Шольц начал перемещать фигуры на доске, сообщая членам кабинета, что в конце концов он получит официальное запрос от Америки для обсуждения сделки, включающей Красикова, и что, несмотря на их сомнения, он возьмет на себя ответственность.
Министр иностранных дел Германии Бербок беспокоилась, что освобождение Красикова может привести к тому, что Путин и другие будут захватывать еще больше заложников — но Блинкен говорил с ней долго, чтобы логично убедить ее.

В январе Элла прилетела на Всемирный экономический форум в Давос, чтобы встретиться со Шмидтом, начальником штаба канцлера Шольца, и попросить помощи: «У вас есть ключ», — сказала она. Шмидт молчал, а затем пообещал помочь.

В тот же день Шольц и Байден поговорили по телефону о встрече, чтобы обсудить вопрос, в Белом доме. Ко 2 февраля переговоры начали двигаться.
«Для вас я сделаю это», — сказал Шольц Байдену.

Пока Берлин и Вашингтон разрабатывали детали сделки, Москва столкнулась с неожиданным новым посредником — Такером Карлсоном.

Бывший ведущий Fox News работал над условиями интервью с Путиным для своего нового шоу, транслируемого напрямую в соцсети. Карлсон сообщил помощникам президента, что планирует потребовать от Путина освободить Гершковича на месте, во время интервью. Если все пойдет хорошо, он заберет Эвана с собой на рейсе.
Одно из официальных лиц, близкое к Путину, сказало телеведущему, что это «отличная идея» и может вызвать положительный отклик.
Под конец двухчасового разговора Карлсон настоял на своем: «Этот парень явно не шпион, он просто ребенок».
«Он удерживается в заложниках в обмен… Может быть, это унижает Россию».
Путин возразил, затем впервые публично уточнил, кого он хотел получить взамен: «человек, отбывающий наказание в союзной стране США», — сказал он, наклонившись вперед с поднятой бровью.

После интервью, когда Путин водил Карлсона по Кремлю (это продолжалось до полуночи), телевизионный комментатор вернулся к разговору о Гершковиче: «Почему вы это делаете?… Это вредит вам».

Путин пожаловался, что проблема заключается в Вашингтоне.
“Россия ясно выразила свои требования по поводу журналиста”, – сказал он. Путин сожалел, что Америка не делает больше для возвращения своих предполагаемых шпионов.
В тот же день, когда интервью вышло в эфир, набрав 200 миллионов просмотров, Шольц прилетел в Вашингтон, направившись прямо в Овальный Офис без записи и помощников. В конце часовой встречи с Байденом лидеры официально согласились: их страны будут рассматривать Красикова как центральный элемент сделки, которая освободит многочисленных заключенных, включая Навального, Гершковича и Уилана.
Россия получит своих шпионов, находящихся в Словении и Норвегии.

Информация об идее с Навальным уже дошла до Путина несколько месяцев назад. Российский олигарх Роман Абрамович просил увидеться с Карстенсом.

Когда оба оказались в Тель-Авиве после атак ХАМАСа 7 октября, они встретились, и Карстенс поделился идеей о более крупной сделке, включающей Навального.
Через пару недель после этой встречи Абрамович прислал сообщение с неожиданным ответом: “Путин готов рассмотреть предложение”.

Карстенс сообщил об этом в Белый дом, который попросил его прекратить работу над российскими делами.

16 февраля главы правительств, главные советники по безопасности и начальники разведок из США и его союзников по НАТО прибыли на Мюнхенскую конференцию по безопасности, ежегодное собрание в баварском городе. Вице-президент Камала Харрис должна была проинформировать словенских официальных лиц о все еще разрабатываемой сделке.
Директор ФБР Кристофер Рэй, также информированный о предстоящей сделке, должен был провести переговоры с начальниками разведок Запада.
Грозев был в городе и встречался с немецкими официальными лицами, чтобы понять границы сделки. С ним были члены внутреннего круга Навального, которые очень радовались его освобождению и беспокоились, что Путин в последний момент может его убить. Карстенс, хотя и не был официально в списке участников, также был в Мюнхене, проводил встречи, чтобы ускорить процесс.

Только собирались подавать закуски на рабочем обеде, когда телефоны вокруг стола стали пинговать. Навальный резко умер в возрасте 47 лет от неясных причин в российском лагере «Полярный Волк». Кремль не объяснил причины смерти.

Некоторое время спустя Грозев сидел с Карстенсом в кафе и винил себя, оплакивая смерть своего друга и сделку, за которую он боролся много лет. “Может быть, если бы он мог помочь завершить сделку раньше, Навальный был бы жив и свободен”, – сказал Карстенс.

Я ВИЖУ ПУТЬ ВПЕРЕД

Элла и Михаил спешили на поезде в Вашингтон на брифинг в Белом доме по поводу развивающейся сделки по освобождению их сына, когда Элла увидела на телефоне поток текстовых сообщений: главная фигура обмена мертва.

Она была потрясена, но надеялась, что получится каким-то образом все уладить. Как мать она не могла позволить себе отчаяние.

«К сожалению, что случилось, то случилось», — позже скажет Путин, впервые публично упомянув имя Навального и назвав смерть его главного оппонента случайностью, которая также происходит и в американских тюрьмах. «Такова жизнь».

На встрече в Белом доме Салливан, советник по национальной безопасности, опустил голову, избегая зрительного контакта. Осторожно подбирая каждое слово, он объяснил Элле и ее мужу Михаилу, что всегда был скептически настроен по поводу того, что сделка с Навальным может состояться. “Но еще не все потеряно, – сказал он, – “Германия уже согласилась участвовать. Я вижу путь”, — сказал он.
На международной арене Байден, Шольц и лидеры Европейского Союза осуждали Путина. В Лэнгли, сотрудники ЦРУ и аналитики пытались понять смерть и ее значение для обмена.

Администрация Байдена была в замешательстве, стоило ли продолжать продвижение.

Возвращение к переговорам слишком быстро могло бы создать впечатление, что США слишком стремятся к сделке. И нужно ли было давать Германии время перед тем, как ринуться в обмен заключенными с диктатором, обвиняемым в убийстве своего самого известного оппонента?

К маю Федеральная разведывательная служба Германии выдвинула России свои условия: если русские собираются освободить Красикова, Берлин хотел бы, чтобы было освобождено как можно больше политических заключенных и немцев, которые сталкиваются с драконовскими приговорами в России.

Главный переговорщик, бывший прокурор Филипп Вольф, стал известен в Берлине необычной, хотя и обаятельной, тактикой переговоров: когда обсуждения становились напряженными, он открывал свой портфель и предлагал шоколад.

Элла была на втором ужине корреспондентов Белого дома в этом месяце и присоединилась к очереди для рукопожатий с Байденом, чтобы передать еще одно сообщение через неофициальные каналы, на этот раз с большей конкретикой. Официальный представитель из офиса Карстенса сказал ей попросить Байдена позвонить немецкому лидеру, чтобы продвинуть дело вперед. И один из ее источников сообщил ей, что для Шольца будет плохо отказываться от своих обязательств.

Чтобы изложить свое дело, у нее было всего несколько секунд.
«Нам нужно больше помощи», — сказала она президенту. «Можете ли вы позвонить канцлеру Шольцу?» Байден сказал, что он уже сделал этот звонок. Блинкен, стоявший рядом с президентом, посмотрел вниз, а затем мягко уточнил, что они сделают этот звонок. «Я обещаю», — ответил Байден прежде, чем очередь для рукопожатий продолжила движение.

Через два дня президент Байден отправил Шольцу письмо, официальное обращение, которое дало канцлеру механизм, необходимый для формализации сделки. «Ничего подобного никогда ранее не осуществлялось», — сказал немецкий главный советник Шмидт.
В июне и июле сотрудники американских разведывательных служб встречались с российскими коллегами в столицах Ближнего Востока, в то время как немецкие переговорщики проводили свои собственные встречи.

В Вашингтоне Саливан стремился завершить сделку, когда среди демократов разразилось открытое восстание с требованием,чтобы Байден прекратил свою кампанию за второй срок. Байден проводил саммит НАТО в июле, надеясь, что его активное участие смягчит сомнения. На саммите Саливан воспользовался возможностью для личной беседы с европейскими союзниками, от которых США просили освободить российских шпионов.

«Мы почти достигли цели, вы делаете отличную работу», — сказал он одной делегации. План был готов, и его нужно было «реализовать».

Через два дня ухо кандидата в президенты Дональда Трампа было задето пулей из полуавтоматической винтовки, в четверти дюйма от черепа. Команда Трампа слышала, что сделка на подходе. Он неоднократно заявлял, что Путин освободит Гершковича только после того, как выиграет выборы в ноябре.

На самоизоляции в своем доме в Делавэре Байден, у которого был положительный тест на COVID-19, игнорировал бурные спекуляции о своем будущем, чтобы довести сделку до конца.

Словения еще должна была завершить окончательные юридические формальности для возвращения шпионов, которых она держала, а времени оставалось мало. Один словенский чиновник отправил сообщение репортеру журнала, что он «в панике».

Байден позвонил премьер-министру Роберту Голобу, чтобы подтолкнуть дело вперед, добавив с тоской: «Мне действительно нужно попасть в Словению». Примерно через час он объявил, что выходит из президентской гонки.

Складывающаяся сделка была беспрецедентной по своему масштабу и сложности. Она включала Гершковича и Красикова, а также двух других заключенных журналистов, российских политических заключенных, четырех немцев и шпионов из Словении, Норвегии и Польши.
Директор ЦРУ прилетел в Анкару, место обмена, чтобы обсудить логистику с главой разведки Турции.
Соглашение с Россией было хрупким, и одна ошибка могла разрушить все.
Элла поняла, что обмен близок, когда вернулась на встречу с Саливаном и заметила, что советник по национальной безопасности смотрел ей в глаза. Когда Россия неожиданно ускорила суд над ее сыном до трехдневного процесса, она поняла это окончательно.

Стоя в стеклянной клетке переполненного зала суда в Екатеринбурге, изможденный и уставший, с бритой головой, как требовал российский режим, Эван безучастно смотрел, пока судья приговаривал его к 16 годам. Затем через своих адвокатов он передал шутку, которая дошла до его матери: он ожидал большего.

Российская Федерация имела несколько последних протокольных пунктов для оформления человека, который стал ее самым известным заключенным.

Во-первых, ему позволили уехать с документами, которые он написал в заключении, письмами и набросками книги, над которой он трудился. Но сначала им был нужен еще один письменный документ: официальное обращение с просьбой о помиловании президента. Текст, более того, должен быть адресован Владимиру Владимировичу Путину.

Стандартный распечатанный документ включал большое пустое пространство, которое заключенный мог заполнить по желанию или просто оставить так, как и ожидалось. На формальном русском языке, который он отточил за 16 месяцев заключения, корреспондент журнала заполнил страницу.

Последняя строка содержала его собственное предложение: после его освобождения, будет ли Путин готов провести с ним интервью?